Богатые мира сего
Прогнозы аналитиков основаны на том, что совокупное состояние этой пятерки с 2020 г. выросло на 155%, до $869 млрд. Простая экстраполяция позволяет ожидать, что один из них (а, возможно, и не один) в течение десятилетия преодолеет рубеж в триллионн.
Первый в мире миллиардер появился в 1916 году, им стал Джон Рокфеллер. И если расчеты Oxfam верны, на добавление трех добавочных нулей на своих счетах мировой финансовой элите понадобится около 120 лет с того момента.
Интерес организации, специализирующейся на изучении проблем бедности в мире к перспективам сверхбогатых людей, вызван не праздным желанием считать деньги в чужих кошельках. В Oxfam считают неприемлемым — как с морально-этической, так и с практической точек зрения, — что накопление несметных богатств в руках единиц ни малейшим образом не способствует росту благосостояния большинства населения. Более того, поляризация человечества по имущественному признаку постоянно усиливается. Как еще в XIX веке описывал этот процесс Карл Маркс, «богатые богатеют, а бедные беднеют».
Нарастание экономического неравенства в мире — явление объективного характера, поэтому никакими благими пожеланиями и апелляциями к сознательности богачей его не ликвидировать, уверен эксперт ИМЭМО РАН Алексей Портанский.
«В Oxfam, конечно, не рассчитывают на то, что участники Всемирного экономического форума (где был презентован доклад) сразу же бросятся выполнять их рекомендации. У доклада другая задача — постоянно удерживать проблему бедности в повестке сильных мира сего. Если международные организации примут как методику действий хотя бы малую долю того, что в Oxfam предлагают, значит, авторы доклада не впустую потрудились», — сказал он «Эксперту».
Разговоры в пользу бедных
Публикация Oxfam приурочена к проходящему 15–19 января 54-му Всемирному экономическому форуму в Давосе — в надежде, что некоторые из участников сходки мировой финансовой элиты узнают в докладе себя и, может быть, обратят внимание на необходимость не благотворительных акций (в них как раз недостатка нет), а системного перераспределения богатств ради сокращения пропасти между богатыми и бедными.
Надежда на то, что у кого-то из гостей Давоса «проснется совесть», мягко говоря, призрачная, сказал «Эксперту» член правления Вольного экономического общества Игорь Диденко.
«Есть точка зрения, что большие деньги — это просто право на принятие решений. Если вы принимаете удачные решения — денег становится больше, если решения провальные — вы теряете все свое состояние и больше не можете принимать никаких решений в принципе. По этой причине так мало успешных наследников больших состояний — наследники зачастую просто не понимают, не умеют принимать правильные решения, если их к этому не готовили с раннего детства. Умение принимать верные, успешные решения в какой-то степени предопределяет место человека в социальной иерархии. Альтернатива этому — командная экономика, система, где решения принимаются исключительно в рамках властных полномочий», — говорит эксперт.
Понимая это, полтора десятка авторов доклада под лаконичным названием Inequality Inc. («Корпорация „Неравенство“») пытаются играть на страхах богатых, пугая их всевозможными социальными потрясениями с перспективами насильственного раскулачивания как снизу, так и сверху. Текущее десятилетие аналитики обозначают как «десятилетие раскола», когда на одном краю пропасти находятся 5 миллиардов нищих, а на другом краю — 5 (!) гипербогатых индивидуумов. И.о. главы Oxfam Амитабх Бихар предупреждает, что шансы в эту пропасть свалиться есть и у голодающих жителей беднейших стран, и у участников ВЭФ.
Институциональные борцы с бедностью совершенно открыто признают, что все их усилия окажутся тщетны при сохранении нынешней общественно-экономической парадигмы. По их расчетам, если ничего не поменять кардинально, то на то, чтобы накормить, обуть, одеть, дать жилье и найти работу для упомянутых 5 миллиардов обездоленных землян потребуется не менее 200 лет. Но даже эта цифра выглядит излишне оптимистичной, учитывая, что по последним подсчетам Всемирного банка и Всемирной продовольственной программы ООН (WFP) количество голодающих в мире растет быстрее, чем международные организации успевают наращивать им помощь.
Более точным будет прогноз, что побороть бедность при сохранениии в мире текущего положения дел не удастся никогда.
Чтобы понять, что такое триллион долларов, сконцентрированный в одних руках, достаточно напомнить, что федеральный бюджет России на 2024–2026 гг. составляет чуть более 100 трлн руб. или, по текущему курсу, тот самый $1 трлн.
Доходы федерального бюджета РФ в 2024 году составят 35 трлн рублей, в 2025 году — 33,5 трлн рублей, в 2026-м — 34,1 трлн рублей. Для сбалансированности федерального бюджета в 2024 году будут использованы средства ФНБ в размере 1,3 трлн рублей.
Сегодня богатейшим человеком в мире является Илон Маск. По оценкам Forbes, на ноябрь 2023 г. его «стоимость» составляет $250 млрд. Для сравнения, на помощь 80-ти беднейшим странам мира Всемирный банк и Евросоюз за минувшие три года выделили всего около $70 млрд.
Иными словами, один лишь владелец Tesla в состоянии решить проблемы большей части человечества, не особенно обеднев. Директор WFP Дэвид Бисли в ноябре 2023 г. прямо призвал Маска и Безоса пожертвовать на нужды голодающих необходимую сумму, подчеркнув, что сделать это им будет «раз плюнуть».
Маск на это ответил (твитом в Х), что будет готов продать акции Tesla, если ему четко распишут, на какие нужды пойдут его деньги. Однако когда WFP такой план предоставила, миллиардер сделал вид, что ничего не знает.
Илон Маск совершенно справедливо не торопится раскошеливаться в пользу бедных стран, потому что прекрасно понимает, что сколько бы денег он ни пожертвовал, их в лучшем случае там проедят, в худшем — разворуют, говорит Алексей Портанский.
«Я восемь лет провел в Африке и поэтому отчасти понимаю нежелание миллиардеров бросать деньги на ветер. Пока мировое сообщество не предложит работающие механизмы подъема экономик отсталых стран, никакая благотворительность, даже исчисляемая миллиардами долларов, поблему нищеты не решит», — говорит он.
Тем более, что такая задача совершенно по силам пятерке богатейших людей планеты. Она тем более по силам, если подключить «второй эшелон» миллиардеров. Ведь, согласно докладу Oxfam, общее богатство всех владельцев миллиардных состояний с начала 2020-х годов выросло на $5 трлн и достигло $14 трлн. Это самый стремительный рост за последние 14 лет: на счетах миллиардеров в сумме прибавляется по $1,3 млрд ежедневно (!). В то же время почти 100 миллионов людей в мире выживает менее чем на $2 в день.
Вопрос «лишь» в том, как убедить (или заставить) их это сделать — и это точно не давосские призывы Oxfam, которые выдержаны в агрессивном — и потому отталкивающем с точки зрения тех, к кому они обращены — тоне:
«Усиливая угнетение работников, уходя от налогов, приватизируя государство, усугубляя климатические изменения, корпорации углубляют неравенство, но увеличивают богатство своих владельцев. Чтобы положить конец крайнему неравенству, правительства должны радикально перераспределить имеющуюся у миллиардеров и корпораций власть в пользу обычных людей. Правительства должны эффективно регулировать и перестраивать частный сектор», — говорится в Inequality, Inc.
Разговоры о необходимости прогрессивных налогов ведутся десятилетиями. Проблема в том, что реализовать эти идеи осмеливаются немногие политики. А те, кто осмеливается, — терпят крах и быстро лишаются широкой народной поддержки, говорит Игорь Диденко.
«Наиболее яркий пример — президентство Франсуа Олланда во Франции. Этот левый политик ввел прогрессивный налог, доходящий до 75%. Итогом стал массовый отъезд богатых французов из страны: достаточно назвать такие имена как Моника Белуччи, Жерар Депардье, Бернар Арно... Это нанесло удар по всей экономике Франции, и за чрезвычайно короткий период Олланд превратился в одного из самых непопулярных президентов в истории Франции», — напоминает экономист.
Oxfam, по сути, призывает мировую элиту провести революцию сверху не дожидаясь, пока она свершится снизу в том или ином виде. В развитых странах она может произойти в виде электорального «переворота» с приходом к власти радикальных сил. В бедных регионах мира она может проявиться как сметающий всё на своем пути на Север поток мигрантов, либо как что-то еще в той же степени катастрофическое для существующего (несправедливого) порядка вещей.
Инструментами снижения масштабов неравенства экономисты и политики (преимущественно умеренно-левого толка) называют введение прогрессивного налога на сверхдоходы как корпораций, так и физических лиц. В этом нет ничего нового, проблема лишь в том, что в истории нет ни одного удачного примера проведения такой политики. Все попытки до сих пор заканчивались либо стагнацией экономики (как в Швеции), либо полным ее развалом (как в Венесуэле), либо праворадикальными переворотами (как в Чили).
Законы экономики говорят о том, что всеобщее благоденствие не может свалиться на людей благодаря сознательным усилиям политиков или благотворителей — за уравнивание экономических возможностей членов общества приходится платить чем-то еще, объясняет эти неудачи Портанский.
«Да, в Швеции, Финляндии, Канаде социальное неравенство в значительной мере сглажено по сравнению хотя бы с США. Но обратной стороной такой гармнонизации становится сокращение стимулов к производительному труду, к повышению эффективности бизнеса. Просто надо выбирать — либо мы поддерживаем быстрорастущую экономику, но при этом расслаиваем общество на преуспевающих и неудачников, либо поддерживаем равенство за счет эффективности», — объясняет эксперт.
А по мнению Игоря Диденко, путь к снижению социального неравенства лежит совсем не в том направлении, какое предлагает Oxfam.
«Я в своих работах предлагал рассмотреть возможность введения общественной собственности на высокотехнологичные цифровые платформы, которые получают „естественно монопольный“ доход с большинства жителей планеты (поисковики, крупнейшие маркетплейсы, социальные сети). Ничто не мешает гражданам самим покупать акции условных таких компаний и получать дивиденды — в России уже более 30 миллионов человек инвестируют на фондовом рынке, это более трети экономически активного населения страны. А вот налоги на показательное сверхпотребление вполне реальны и даже необходимы», — заключает Диденко.
