Двусторонняя непроводимость

О том, насколько значимой для двусторонних отношений с другими государствами является образовательная сфера, говорит тот факт, что уже 13 апреля 2022 года правительство РФ выпустило постановление № 645 о новых правилах сотрудничества российских учреждений среднего, среднего профессионального и высшего образования с аналогичными зарубежными образовательными учреждениями.

Правила, рассчитанные на шесть лет, указывают, что в заключении договоров с такими учреждениями может быть отказано, если те находятся в «недружественных» государствах либо в списке организаций, объявленных властями РФ нежелательными, либо деятельность такого учреждения представляет угрозу для национальной безопасности РФ (каким образом — в документе не указывается).

Помимо ограничений на сотрудничество с образовательными учреждениями, постановление № 645 ограничивает и сотрудничество российских ученых с иностранными коллегами примерно по тем же основаниям.

По сути, постановление № 645 формализовало фактически сложившиеся на тот момент реалии. Столкнувшись с визовым бойкотом, отказом европейских и американских учреждений продолжать контакты с российскими коллегами, у научных институтов и заведений высшего образования России не осталось иного выбора, кроме как сворачивать программы исследований и обмена с западными институтами, наработанные десятилетиями, и искать новые направления (слово «рынки» применительно к научной и образовательной деятельности несколько режет слух, но, по сути, поиск партнеров для вузов мало отличается от поиска таковых для, скажем, производителей станков).

Закон расширения вещества

Для российской вузовской системы работа в условиях жестких ограничений не в новинку. Именно так работали советские учреждения высшего образования, и это никак не мешало ряду из них (в первую очередь, конечно, Московскому университету имени Ломоносова) занимать высшие строчки в мировых рейтингах. В годы холодной войны студенты из стран третьего мира приезжали в СССР тысячами, и до сих пор эти контакты у ряда российских вузов сохранялись. Теперь же они в отсутствие выбора в точности по законам физики стали стремительно расширяться, занимая освободившиеся «объемы».

Осенью 2022 года 12 российских университетов создали Российско-Африканский сетевой университет (РАСУ). Министр науки и высшего образования РФ Валерий Фальков тогда говорил, что создание РАСУ — «это своего рода мост дружбы для студентов России и Африки».

В апреле 2023 года было заключено соглашение о налаживании межвузовского взаимодействия между Государственным институтом русского языка имени Пушкина и Лаосским национальным университетом. В мае того же года президент Владимир Путин призвал к координации национальных образовательных и научных программ стран ЕАЭС, выработке общих учебных и профессиональных стандартов, выпуску единых учебников.

По данным Минобрнауки РФ, в 2023 году число иностранных студентов в России выросло по сравнению с предыдущим годом на 8,4% (до 351 тыс. человек, но сюда не включены студенты, обучающиеся по коммерческим договорам). Это преимущественно студенты из Казахстана, Таджикистана, Узбекистана, Кыргызстана, для которых не существует языкового барьера, но есть и учащиеся из Азии и Африки. Из названного количества почти 10% составляют китайские студенты. Иностранцы едут в Россию в основном для того, чтобы изучать медицину, русский язык и физику.

Эта тенденция относится не только к столичным вузам. Например, в Волгограде иностранных студентов местных институтов и университетов, говорящих на французском, арабском, португальском, амхарском языках, можно встретить на каждом шагу. В текущем учебном году здесь их насчитывается около 5 тыс., причем почти половина учится в Медицинском университете. Это не исключительно волгоградская особенность: по данным Минобрнауки, чаще всего иностранцы приезжают в Россию, чтобы учиться именно по специальности «лечебное дело» — в 2023–2024 учебном году в российских медвузах обучается в общей сложности почти 50 тыс. студентов из-за рубежа.

Важным конкурентным преимуществом российских вузов является возможность поступления на бюджетные места (в рамках ежегодных квот). Еще одна причина заинтересованности иностранцев в российском дипломе — возможность после его получения остаться работать в РФ, причем в сегменте высококвалифицированного труда. На 2023 год Россия занимала шестое место в мире по числу принятых иностранных студентов после США, Великобритании, Канады, Франции и Австралии. При этом в РФ до сих пор обучается более 2,1 тыс. граждан стран Евросоюза — это свидетельствует о том, что российские дипломы котируются не только в странах третьего мира.

Привлекательность российского образования нисколько не пострадала от того, что Запад закрыл двери. Пострадали скорее европейские студенты, которые в немалых количествах приезжали в наши вузы. В целом мнение, что азиатско-африканское направление является для российских ученых «игрой в одни ворота», глубоко ошибочно, сказал «Эксперту» заместитель министра науки и образования РФ Андрей Омельчук. «Не надо воспринимать Африку как научно-образовательную пустыню. Там на подъеме работа не только по прикладным, но и по фундаментальным исследованиям. Лучший пример — сотрудничество Объединенного института ядерных исследований (ОИЯИ) в Дубне с Ядерным центром в Кейптауне, ЮАР. Два года назад к этому сотрудничеству присоединился Египет. Можно вспомнить и про Российско-Вьетнамский тропический центр, и про участие Вьетнама в работе упомянутого ОИЯИ», — заявил он.

Тем самым российские вузы в каком-то смысле даже выигрывают от возникновения вакуума на западном направлении. До 2022 года им приходилось конкурировать с европейскими и американскими тяжеловесами. Ректорат МГУ долгое время ставил перед собой не то чтобы очень амбициозную задачу — вернуть главный вуз страны всего лишь в топ-50 вузов мира хотя бы в одной из многочисленных систем оценок. В 2023–2024 году в рейтинге World University Rankings МГУ занимает лишь 95-е место из 1906 возможных, в рейтинге QS — 87-е из 1500, в рейтинге ARWU ― 150-е из 1000, в рейтинге CWUR — 202-е (до этого МГУ никогда не опускался в мировых вузовских рейтингах ниже 200-го места).

Сами по себе это не такие уж и плохие показатели. Но зная, что до 1985 года МГУ стабильно входил в первую десятку вузов мира по числу опубликованных научных работ, качеству образования, востребованности выпускников и прочим критериям, нахождение даже в первой сотне не выглядит чем-то таким, чем можно гордиться. В 2023–2024 году даже Пекинский университет находится в мировых рейтингах выше, чем МГУ имени Ломоносова, не говоря про остальные вузы России.

После 2022 года, пожалуй, только китайские и индийские вузы остались достойными конкурентами российских в борьбе за иностранных студентов, которые не могут обучаться на Западе по финансовым либо политическим причинам

Но китайские университеты одновременно превращаются и в основных партнеров российских высших учебных заведений. Те российские вузы, у которых до западных санкций действовали программы студенческого обмена и получения двойных дипломов с вузами КНР, сохранили их без изменений.

Преодолеть пространственный барьер

Для «трансграничной» учебы после введения западных санкций появились барьеры не только политические, но и технологические. В первую очередь речь идет о сложностях при проведении финансовых трансакций: внесении платы за обучение и т. д. Порой это превращается в настоящий квест, что не укрепляет желание иностранцев заморачиваться поступлением в российский вуз и наоборот.

На сайте Санкт-Петербургского политехнического университета имени Петра Великого (СПбПУ) выложены специальные «инструкции по выживанию» для обучающихся там нероссиян. Советы, прямо скажем, не вдохновляют. Будущим инженерам предлагают открыть валютный счет в российском банке, не находящемся под санкциями, направить реквизиты своего банковского счета родственникам, которые находятся за границей и смогут осуществить перевод денежных средств по этим реквизитам, получать переводы от родителей через систему «Золотая корона» и прочие рекомендации, которые скорее обескураживают, чем вдохновляют.

Аналогичные сложности приходится преодолевать и россиянам, поступающим в зарубежные вузы — это касается в том числе учреждений на дружественном геополитическом пространстве, в том числе в Китае, так как многие из них опасаются вторичных санкций. Рекомендации абитуриентам на сайте Univibes схожи с теми, которые предлагает СПбПУ: открыть карту в банках Казахстана или Кыргызстана через фирмы-посредники; договориться с родственниками, друзьями или знакомыми, проживающими за рубежом, об оплате суммы с их карты. Хороший повод завести родственников в России...

Проректор по научной работе СПбПУ Виталий Сергеев не скрывает, что поддерживать прежний уровень сотрудничества с западными университетами стало затруднительно. «Число проектов с европейскими партнерами, конечно, уменьшилось, потому что мы потеряли доступ к европейским грантам, также свернуты программы приграничного сотрудничества с Финляндией и Эстонией и совместные проекты с европейскими университетами, включая студенческие обмены. Хотя взаимодействие с коллегами на личном уровне сохраняется, им стало тяжело разрабатывать с нами официальные совместные программы, потому что изменились регламенты, причем с обеих сторон. Дело даже не в каких-то запретах — добавились две-три дополнительные бумаги, но эти процедуры понятные и их возможно пройти. Я не ощущаю какого-то принципиального желания российской стороны сворачивать контакты с западными университетами. Но просто чтобы посетить европейскую страну или приехать оттуда в Россию, надо преодолеть многочисленные трудности: от покупки билетов до визовых вопросов. Также любые командировки сильно подорожали», — сказал он «Эксперту».

Болезненно российское вузовское и научное сообщество переживает и сужение возможности для публикаций в западных научных журналах. Опять же формально никаких палок в колеса российским ученым не вставляют: британские, американские, швейцарские журналы в 90% случаев наши работы принимают. Но возникают сложности с оплатой статей и тому подобные моменты, связанные с решениями международных банковских систем, на которые ученые повлиять не в состоянии.

В силу ряда причин у СПбПУ и других российских вузов произошла вынужденная переориентация на Азиатский регион и Африку. Выросло число студентов из Китая, Вьетнама, стран Африки. Политех стал сооснователем РАСУ и его интегратором. То есть в количественном отношении международное сотрудничество Политехнического университета не пострадало, просто появилась другая специфика.

Трудности при такой трансформации тоже возникают, но одновременно это и новые возможности, подчеркивает Виталий Сергеев. «Качество сотрудничества с китайскими университетами было и остается на высоте. Это высокорейтинговые учреждения с прекрасной научно-технической базой, включая космические и передовые энергетические технологии. С африканскими университетами, конечно, так однозначно утверждать не получается. С ними мы выступаем в основном как более продвинутые партнеры», — говорит он.

Даже если не брать в расчет Китай, вузовские и научные программы которого находятся на высшем мировом уровне, сотрудничество со странами Африки и Азии выгодно для России не меньше, чем для этих стран, подтверждает Андрей Омельчук. «Там есть свои уникальные компетенции, нам там тоже есть чему поучиться. Кроме того, обучение наших студентов в этих странах — это прицел на дальнейшую совместную работу, на интеграцию наших экономик. Российские студенты, отучившиеся в этих странах, понимают тамошний менталитет, они становятся проводниками русского влияния там, потому что местные коллеги воспринимают их как своих», — подчеркивает замглавы Минобрнауки РФ.

Что это сотрудничество с дальним прицелом, подтверждает и проректор СПбПУ. «Мы ожидаем, что через образование сформируем в африканских странах слой научной, деловой и административной элиты, которая будет настроена на сотрудничество с Россией в будущем. Мы поэтому приглашаем на учебу самых талантливых африканских ребят, у которых видим наибольшие перспективы в этом плане. Сфера образования представляет собой „мягкую силу“, которая способствует формированию эффективных партнерств и контрактации. Именно с таким геополитическим расчетом, кстати, мы работали с Африкой и в советское время», — заключает Виталий Сергеев.

Далее: о том, как смотрят на эту проблему ректор МГИМО Станислав Суровцев и ректор Дальневосточного федерального университета Борис Коробец